Стихи Константиноса Кавафиса

В Пелопоннесе лучше всех ваятелей Дамон.
Искусным резцом на мраморе паросском он
вырезает теперь Диониса, сопутствуемого свитой.

Когда задумаешь отправиться к Итаке,
молись, чтоб долгим оказался путь,
путь приключений, путь чудес и знаний.

Честь вечная и память тем, кто в буднях жизни
воздвиг и охраняет Фермопилы,
кто, долга никогда не забывая,

Пожалуй, здесь недурно постоять.
Не прочь полюбоваться я пейзажем,
лазурной чистотой морского утра

Взяла моряка в бурю темная пучина.
А мать еще не знает и во спасенье сына
теплит Богородице свечу высоку,

Вы убедитесь — через эти руки
прошло немало глыб, и я давно
не новичок. На родине моей

Зачем разбили мы кумиры их,
зачем изгнали их из древних храмов? —
изгнание для них не стало смертью.

Дельфийское пророчество услышав,
далек от беспокойства был Нерон:
«Семидесяти трех годов страшись…»

Была вульгарной эта комната и нищей,
над подозрительной таверной затаилась.
В окно виднелся грязный узкий переулок,

Я их больше не нашел — слишком поздно спохватился! —
эти очи, бледное лицо
в сумраке ночного перекрестка…

Гордится Антиохия великолепьем зданий,
и красотою улиц, и видом живописным
окрестностей своих, и множеством несчетным

Всего два-три штриха, клочок бумаги,
и все ж какое разительное сходство!

Набросок, сделанный на корабле

Волнующая есть одна подробность
венчания на царство Иоанна Кантакузина
и госпожи Ирины, дочери Андроника Асеня.

Когда внезапно в час глубокой ночи
услышишь за окном оркестр незримый
(божественную музыку и голоса) —

Сверкало зеркало у входа в дом богатый,
одно из тех зеркал, огромных и старинных.
чей возраст восемьдесят лет, по крайней мере.

Дни будущего предо мной стоят
цепочкой радужной свечей зажженных —
живых, горячих, золотистых свечек.

Ты позаботься об искусной гравировке.
Величье, строгость в выражении лица.
А диадему лучше сузить: лично мне

В этих комнатах темных, где мне суждено
тяжкие дни влачить, я ищу хоть одно
окно, во мраке кружа. Если б мог отворить я

Когда его отвергли македонцы
и оказали предпочтенье Пирру,
Деметрий (сильный духом) не по-царски

Веками не видели в Дельфах богаче даров и щедрей,
чем эти дары Птолемеев, двух братьев, двух властных царей,
соперников с колыбели. И все ж призадумались в храме: