И надо мною одиночество
Возносит огненную плеть
За то, что древнее пророчество
Стихи Алексея Лозины-Лозинского
На камне когда-то, когда-то
Я высек слова: я люблю.
Там мхи разрослися богато
Мы все одной мыслью страдаем,
(Но я разболтаю секрет)
И сами себя уверяем
Стою среди дерев и думаю о небе,
О том, что я — я есмь, о жизни в этом теле.
Пусть тело тягостно и родственно амебе,
Луна желта. Шаманское кольцо
Ей в омут брошено таинственный.
Окаменение ложится на лицо
Ты любишь, юноша, своих раздумий смену,
Ты любишь, юноша, томов вечерних тишь?
Когда придёт пора — ты выйдешь на арену…
Жестокая Дьявола кара,
Адам у закрытых дверей,
Разбиты крылья Икара,
Свиненок! Дрянь! Негодяй! Вымогательство!
И как монотонно лжёт…
Ведь знаю я — тут наем, надувательство;
Тра-ла-ла! Ты спишь, принцесса?
Сад в подлунном серебре?
И к концу приходит месса
Гурман и сибарит — живой и вялый скептик,
Два созерцателя презрительно тупых, -
Восторженный поэт — болтун и эпилептик —
С салфеткой грациозная девица,
Как бабочка, летала по кафэ.
Ей нравились предерзостные лица,
Пред истиной стою безрадостно, но смело.
Всё быстро, пусто, всё легко.
Пусть солнце любишь ты, пусть сердце не истлело,
Есть на свете такой индивидуум,
Что решает судьбу бытия.
Но не стану, amice, из виду ум
Слеп — кто в своём, кто не ломался,
Кто не познал, как это мало.
Что только их не забавляло…
«Опять так поздно ты! Видишь — тени…
Но вздор, вздор! Я встречу продлю.
Спешила? Ну, дай же, дай мне колени!
«Цвет нации, — басил военный хмурый, —
Аристократия под царскою короной».
«Цвет нации, конечно, профессура», —
Где вы, дворяне протеста,
Рыцари ордена злости?
Где ваша шпага-невеста,
Вот Кант, книги Маркса, Бэкона,
«Ад» Данте, Риг-Веда, Паскаль,
Вот «Всё — суета» Соломона…
Нынче утром небо нежно-переменчиво,
Словно девушка, капризная слегка.
И лазурь его лукава и застенчива,
Всё та же жизнь и дни всё дольше.
Окурки, книги, мыслей бред,
Листы стихов… К несчастью, больше
Комментарии