Дом стоит близ Мойки — вензеля в коронках
Скрасили балкон.
В доме роскошь — мрамор — хоры на колонках -
Расписной плафон.

Шумно было в доме: гости приезжали -
Вечера — балы;
Вдруг все стало тихо — даже перестали
Натирать полы.

Няня в кухне плачет, повар снял передник,
Перевязь — швейцар:
Заболел внезапно маленький наследник -
Судороги, жар...

Вот перед киотом огонек лампадки...
И хозяйка-мать
Приложила ухо к пологу кроватки -
Стонов не слыхать.

«Боже мой! ужели?!.. Кажется, что дышит...»
Но на этот раз
Мнимое дыханье только сердце слышит -
Сын ее погас.

«Боже милосердый! Я ли не молилась
За родную кровь!
Я ли не любила! Чем же отплатилась
Мне моя любовь!

Боже! страшный боже! Где ж твои щедроты,
Коли отнял ты
У отца — надежду, у моей заботы -
Лучшие мечты!»

И от взрыва горя в ней иссякли слезы,-
Жалобы напев
Перешел в упреки, в дикие угрозы,
В богохульный гнев.

Вдруг остановилась, дрогнула от страха,
Крестится, глядит:
Видит — промелькнула белая рубаха,
Что-то шелестит.

И мужик косматый, точно из берлоги
Вылез на простор,
Сел на табурете и босые ноги
Свесил на ковер.

И вздохнул, и молвил: «Ты уж за ребенка
Лучше помолись;
Это я, голубка, глупый мужичонко,-
На меня гневись...»

В ужасе хозяйка — жмурится, читает
«Да воскреснет бог!»
«Няня, няня! Люди!- Кто ты?- вопрошает.-
Как войти ты мог?»

«А сквозь щель, голубка! Ведь твое жилище
На Моих костях,
Новый дом твой давит старое кладбище -
Наш отпетый прах.

Вызваны мы были при Петре Великом...
Как пришел указ -
Взвыли наши бабы, и ребята криком
Проводили нас -

И, крестясь, мы вышли. С родиной проститься
Жалко было тож -
Подрастали детки, да и колоситься
Начинала рожь...

За спиной-то пилы, топоры несли мы:
Шел не я один,-
К Петрову, голубка, под Москву пришли мы,
А сюда в Ильин.

Истоптал я лапти, началась работа,
Почали спешить:
Лес валить дремучий, засыпать болота,
Сваи колотить,-

Годик был тяжелый. За Невою, в лето
Вырос городок!
Прихватила осень,- я шубейку где-то
Заложил в шинок.

К зиме-то пригнали новых на подмогу;
А я слег в шалаш;
К утру, под рогожей, отморозил ногу,
Умер и — шабаш!

Вот на этом самом месте и зарыли,-
Барыня, поверь,
В те поры тут ночью только волки выли -
То ли, что теперь!

Ге! теперь не то что...- миллион народу...
Стены выше гор...
Из подвальной Ямы выкачали воду -
Дали мне простор...

Ты меня не бойся,- что я?- мужичонко!
Грязен, беден, сгнил,
Только вздох мой тяжкий твоего ребенка
Словно придушил...»

Он исчез — хозяйку около кроватки
На полу нашли;
Появленье духа к нервной лихорадке,
К бреду отнесли.

Но с тех пор хозяйка в северной столице
Что-то не живет;
Вечно то в деревне, то на юге, в Ницце...
Дом свой продает,-

И пустой стоит он, только дождь стучится
В запертой подъезд,
Да в окошках темных по ночам слезится
Отраженье звезд.

1868

Нравится

Комментарии к стиху «Миазм»

Отмена