С голубых небес в пору грозную
Книга выпала голубиная.
Кто писал её – то неведомо,
Кто читал её – то загадано.
Я раскрыл её доброй волею,
Не без помощи ветра буйного.
На одной строке задержал судьбу,
Любоваться стал каждой буковкой.
Что ни буковка – турье дерево,
А на дереве по соловушке,
А за деревом по разбойнику,
За разбойником по молодушке,
На конце концов – перекладина,
Слёзы матушки и печаль земли.
Что ни слово взять – тёмный лес шумит,
Пересвист свистит яви с вымыслом,
Переклик стоит правды с кривдою,
Вечный бой идёт бога с дьяволом.
А за лесом спят добры молодцы,
Тишина-покой, дремлет истина,
И звезда горит ясным пламенем
После вечности мира сущего.
Неширок зазор между буковок –
Может бык пройти и дорогу дать.
А просвет меж слов – это белый свет,
Вечный снег метёт со вчерашнего.
Так слова стоят, что забудешься,
Так долга строка и упружиста,
Глянешь вдоль неё – взгляд теряется.
По строке катать можно яблоко,
А в самой строке только смерть искать.
На конце она обрывается,
Золотой обрыв глубже пропасти –
Головою вниз манит броситься.
Я читал строку мимо памяти,
Мимо разума молодецкого.
А когда читал, горько слёзы лил,
Горько слёзы лил, приговаривал:
— Про тебя она и про всячину.
Про тебя она, коли вдоль читать,
Поперёк читать – так про всячину.
1983
Комментарии